***
Лилю я не видела месяца три. Я звонила, но к телефону никто не подходил. В этом не было ничего необычного. Лилька все время лежала в больницах. Она могла там быть и два и три месяца и больше. Ведь часто это были психбольницы. А когда выходила, то обычно объявлялась сама. Я набрала номер и, на этот раз, телефон откликнулся незнакомым женским голосом. В этом тоже не было ничего необычного, но сердце почему-то ёкнуло. "Лили нет ". Ну, слава Богу! -"Она в больнице?" - "Нет. Она умерла. У нее отказали почки и она умерла" -Я ошалела совершенно - "Почему? Как?" - "А Вы ничего не знаете? Она сама себя сожгла."
С Лилькой я познакомилась давно, еще в НИИ. Помню, как в наш отдел пришла совсем молоденькая, совершенно очаровательная девушка. Полненькая, похожая на украинку, с удивительно естественной манерой общения. Особенных дел у нее в отделе не было. Она занималась делопроизводством, которое отнимало не так уж много времени. Да и голова у нее была занята совсем не работой. Туда же в НИИ, только в цех, устроился ее муж - долговязый парень Вася. Я бы не назвала его ни красивым, ни даже привлекательным. Но то был не мой муж, а Лилькин. Вскоре Лиля забеременела, а Вася завел любовницу - продавщицу из соседнего магазина, Всю зарплату Лиля отдавала мужу. А Вася на свои и Лилькины деньги снял комнату для любовницы. При этом для жены организовал режим строжайшей экономии. "Ты представляешь, - жаловалась Лиля, - когда мы шли с работы я попросила его купить стакан сока, а он отказал, сказал, что деньги надо экономить". Потом Лиля родила ребеночка. Но не прожив и месяца, он умер. Лиля вернулась на работу.
И тут для нее начался сплошной кошмар. Жили они с Васей в трехкомнатной коммунальной квартире, где занимали одну комнату. Все остальные комнаты были свободны. И вот Вася решил отвоевать у Лили эту комнатку. Не пускал ее ночевать, врезал новый замок, завел знакомства с милицией, писал заявления, что Лиля не живет дома и поэтому ее надо из квартиры выписать. Милиционеры приходили с проверкой выяснять, живет Лиля дома или нет. А Лили в очередной раз дома не оказывалось, потому что Вася ее туда не пускал.
Лилька, в свою очередь, подала заявление в суд о признании брака недействительным. Это было трудно сделать, потому что прожили они с Васей уже три года. На суд вечно кто-то не являлся и суд отменяли. Отгулов у Лили уже не оставалось и она начала подделывать подпись начальника на увольнительной, на чем в конечном итоге и попалась. После скандала ее перевели в другой отдел и мы стали реже встречаться. Но в отделе она не задержалась. Ушла работать в столовую. Ее сделали материально ответственной за какую-то нехитрую столовскую утварь. Ключи от кладовой были не только у нее. И очень скоро из этой самой кладовой ночью стащили 50 коробок для торта. И Лилю перевели в уборщицы.
Лилька очень переживала. Одно несчастье накладывалось на другое, одна неудача на другую. Но внешне она была очень спокойна. Глядя на нее нельзя было сказать, что ей плохо.
Потом Лилька отравилась. Она выпила кучу таблеток. Но сама смогла вызвать скорую. Ее отправили в Склиф и долго лечили. Но затем она снова вернулась на работу.
Прошло какое-то время. Помню, я не видела ее долго. Не знаю, сколько времени прошло. Мы встретились в столовой. "Ты представляешь, - сказала Лиля, - я сошла с ума". Трудно было отнестись к этому всерьез. Она прекрасно выглядела. "Это страшно. Я несколько дней не знала, что делать, а потом пошла в медпункт. Мне вызвали скорую и отправили в больницу". В психбольницу она попала тогда в первый раз. Я не знала, что сказать. Я ведь ничего тогда не знала. Мне было боязно расcпрашивать ее подробнее, потому что я боялась задеть ее нескромным вопросом.
Неприятно удивила оброненная тогда кем-то в разговоре фраза о том, что Лиле теперь всю жизнь придется пить гормональные таблетки.
Лилька… Такие, как она просто обязаны иметь семью, детей. Если бы она не отправилась в психбольницу, а поехала бы в дом отдыха, то наверняка вернулась бы с другом. Но друга она нашла себе в психбольнице. И с ним прожила всю жизнь. Это была не семья. Они жили по отдельности по причине своей болезни. И именно он стал отцом двух милых девочек.
Через какое-то время Лилька опять забеременела. Как-то я встретила ее. Она была красива в то время. Мы зашли в спортивный магазин и она увлеченно рассматривала небольшие детские качели. Ребеночек должен был появиться очень скоро.
И когда я в следующий раз ей позвонила, у нее уже родилась девочка. Разговоры… что…чего…как… Было впечатление, что Лилька чуть ли не держит ребенка на руках. И вдруг она замялась. "Ты знаешь, мне пришлось оставить ребенка в доме малютки. Мне сказали, что могут быть приступы и я могу его повредить". Сказать, что я была удивлена, это значит ничего не сказать. Она бегала к ребенку в дом малютки, кормила его.
Я часто думаю, а что если бы не оказалось тогда рядом с ней такого доброжелателя, все могло бы сложиться иначе.
Тогда она сняла с себя ответственность за судьбу ребенка. Она сняла с себя ответственность за свою судьбу, передав все права на нее кому-то, кому не было до нее никакого дела. Теперь Лильке не надо было искать нормальную работу, чтобы кормить и одевать ребеночка. Для нее не стало проблемой лишний раз лечь в больницу. Проблемы ее здоровья остались лишь ее проблемами. У нее не стало необходимости, стиснув зубы, учиться держать себя в руках. Дура! Так не должно было быть. Но кто решиться отговорить, кто решиться посоветовать в этом случае? Вся ответственность за решение лежала на ней. А она не приняла вызова, брошенного ей судьбою.
Прошло несколько лет. У Лили была своя жизнь, у меня своя. Мы редко встречались.
Потом начались проблемы у меня. На меня наехали. Экстрасенсы.
Да, блин, я восприняла это как наезд. Так сложились обстоятельства, за что я благодарна судьбе и тем людям, которые окружали меня тогда. Но то время было очень непростое для меня. В НИИ начались поголовные увольнения. Я искала работу , в свободное время моталась с компанией на прополку клубники и все время выясняла отношения. Мне было с кем их выяснять. Я многое тогда узнала, познакомилась со многими. С кем-то совсем порвала отношения. Кто-то не захотел иметь дело со мной. С кем-то отношения складывались буквально заново.
Только года через три мне в руки попался учебник по психиатрии. Это было открытие! Я зарылась в специальную литературу, выписала журналы.
И вот тогда вспомнила Лилю. Мне было просто необходимо рассказать ей обо всем, что знала сама. Мне казалось, что достаточно будет просто рассказать и она поймет. Оказалось все иначе. Она не то, чтобы не поверила. Она поверила. Но считала, что вначале, действительно, было воздействие экстрасенсов, а потом она заболела сама. И в этом я не сумела ее разубедить. Всякий раз разговор у нас скатывался на эту тему. Но она не могла поверить. Я объясняла это тем, что первоначально полученное знание это как матрица, запечатленная в мозгу. Ее почти невозможно изменить. Хотя, может быть, я ошибаюсь.
Потом Лиля родила еще одну девочку. Потом заразилась СПИДом. Когда она узнала об этом, то опять попала в пcихбольницу. Работала она тоже в больнице санитаркой (или уборщицей) на 300 руб. в месяц. Ей нравилось, что у нее на работе была своя маленькая комнатка и то, что там кормили. Хотя кормить были не обязаны. Спасало то, что иной раз появлялась возможность подработать, за кем-то поухаживать. Менять работу она не хотела. Чтобы забрать детей домой - об этом даже не мечтала. На такую зарплату она сама жила впроголодь. Да к тому же ей дали инвалидность и детей вообще перестали отпускать с ней.
Вот и все дела. Последнее время Лилька вообще перестала появляться на работе. Она месяцами лежала в психушке. Выйдя из психушки, попадала в другую больницу. И очень боялась, что ее уволят с работы. Два раза она резала себе вены, но вовремя вызывала неотложку. Ее не останавливали маленькие дети. Она не думала о том, что очень нужна им даже такой.
С Нового Года она опять куда-то пропала. Ее не было долго. Я подумала, что не мешало бы выяснить, в какой больнице она обитает на этот раз и, может быть, съездить к ней. Но мне сказали, что ее скоро выписывают. Ее, действительно, выписали скоро. Голос по телефону вначале был нормальным, а потом как-то резко сдал. Лилька перешла на односложные фразы, на "да" и "нет". Чувствовала себя слабо, таблеток не принимала. С работы ее увольняли. Я сказала "Не расстраивайся. Меньше зарплат не бывает. Найдешь чего-нибудь. Временно можно ведь хотя бы листовки по почтовым ящикам разбрасывать". "Нет, - ответила она, - это моя последняя работа".
Когда эта дурацкая идея пришла ей в голову? Я не думаю, что она всерьез хотела умереть. Если бы хотела, то, наверное, реализовала бы это проще. Скорее это была истерика. Истерика полуголодной, смертельно уставшей твари. Она вылила на себя бензин и подожгла. Потом шло по не однажды уже отработанному сценарию. Она сама погасила огонь в ванной. Вызвала скорую и позвонила родственникам. А умерла в больнице через две недели. У нее отказали почки.
***